Невесомый и удивительный фильм. Суровый и жёсткий, но в то же время - воздушный и мимолётный. Он весь - словно «зыбкость». Будет неверным считать его только лишь криминальной мелодрамой. Критики пишут, что это своего рода «у-ся в современных тонах». Но окончательной чёткости здесь никак не удаётся достичь – ни день, ни ночь, ни мрак, ни свет…
Фильм притягивает в первую очередь цветовым решением – светло-серым фоном, размытым и приглушённым. Будто воспоминание. Или тихо текущая обмелевшая река.
Унылый шахтёрский городок, продуваемая ветрами даль, пасмурное межсезонье. Неуютно и беспокойно. Вокруг, словно пелена - не то туман, не то дым, не то угольная пыль. Она окружает, переполняет, въедается в кожу. Чувствуешь лёгкую отстранённость, и будто бы нет желания видеть, что же там дальше…
Словно немного отстранена от серости «среды» и главная героиня, Цяо. Шахтёрская дочка, девушка, влюбившаяся в бандита…
Она не впускает в себя окружающую унылую размеренность; то немного своевольна, то просто «скользит» по течению. Потому что иногда лучше просто не задумываться, не смотреть вокруг, ведь нормальная человеческая жизнь не придёт в это всеми забытое место ещё тысячу лет… Просто искать пропадающий в тумане путь. И тихо ступать за этим гангстером по грязным улицам окраин, слушать его скупые слова, защищать от любой слепой случайности…
Тем более, что Ляо Фань сыграл изумительно. Чуть уловимое сочетание вальяжности с настороженностью опасного зверя – в начале; и холодная тоска и оцепенение - в финале.
Привязанность героев как-то сложно объяснима. Возможно, её тянет к нему именно из-за их едва различимого «родства душ». У обоих - «сердце, тронутое холодком»; и в то же время - умение серьёзно относится к любому «чудачеству». Будь то странное пристрастие одного авторитета к западным бальным танцам, или то парадоксальное восхищение, когда эти танцы потом будут исполнены на его похоронах.
Заставляет немного улыбнуться тот «милый» способ вымогательства денег, к которому прибегает оставшаяся без гроша в кармане Цяо. Вроде бы и обман чистой воды, но выглядит, как маленькое возмездие человеческой непорядочности... Причём и своих-то денег ранее она лишается из-за банальной кражи…
А в начале фильма несколько иронично воспринимаются слова Биня о традициях цзянху. Кажется немного забавным и неожиданным культ Гуань Юя, перед ликом которого никто из «братства» не должен солгать...
Но разве все предрассудки – не «обломки древней правды»?
И так ли далеки от нас те времена, когда не вписавшиеся в систему странники создавали свой параллельный (подпольный) мир, мир «рек и озёр»? А сам почитаемый Гуань Юй, неужели он не был такой же мятущейся душой, не нашедшей (или не захотевшей) пристанища?
Оказаться на обочине можно всегда. И в один миг. Загородное свидание героев у потухшего вулкана, их разговор о том, что мир цзянху вечен, - наполнены тревогой и предчувствием грядущей непоправимости. Всё в мире становится пылью. Или пеплом.
Пусть логику мироздания не отменить и не постичь. Где-то пустеют города, где-то растут новостройки, вода заполняет огромные долины, и возносятся ввысь мощные ГЭС. Пусть злая нелепая случайность обернётся предательством, а украденные годы вернуть назад не получится никогда. Вечного движения не отменить. И ничто не долговечно. Возможно, о чём-то подобном писал русский поэт Юрий Кузнецов: «беда эта старше земли и не ведает смысла и цели».
Хотя, как ни странно, тёмной скорби здесь нет. «Смирись, всё это шлак, всё выработка лет, тысячелетья злого терриконы»… Есть поток ветра, который притупляет боль, заставляет забыть о времени, забыть обо всём.
А ещё – музыка. Дивная. Говорят, почти космическая, полная неземного забытья… Не поэтому ли в фильме так внезапно, словно вспышкой, на миг появляется межпланетная тема?..
Странности и «завихрения» сюжета, «чудные» дорожные происшествия с главной героиней творят необычайную атмосферу, когда уже с затаённым любопытством всматриваешься, а что же там дальше?.. Разве не из-за этих странностей так интересно жить?
Потухшие вулканы, глубокие шахты, ощущение оставленности - возможно, это то дно, от которого нужно оттолкнуться и лететь туда, где можно дышать? А белоснежный цвет нового начала образуется только так – из рассеивающегося вулканического пепла?
Надо признать, концовка полна горечи (хотя нет и уверенности, что всё действительно завершилось). Но финальная песня, как ни странно, согревает хрупким теплом. Боль тает в памяти.
Не берусь судить, желали создатели фильма чем-то обнадёжить нас, желали ли дать однозначный ответ…
Только подумалось, а вдруг это просто фантазия, вдруг это просто ветер спел новую песню о детях «рек и озёр»?